ОСОБНЯК ЛОБКОВОЙ

ОСОБНЯК ЛОБКОВОЙ 

    Московские улицы и переулки часто получали названия от имен домовладельцев. Так небольшой переулок между Тверской и Большой Дмитровкой называется Козицким по имени журналиста и писателя Григория Васильевича Козицкого, кабинет-секретаря Екатерины II, дом семьи которого располагался в этом переулке. Владение Козицких находилось на углу Тверской и в ту пору Сергиевского переулка. Но наш сегодняшний рассказ будет о другом доме – доме №5.

      Достоверная информация об этом домовладении начинается в конце 1780-ых годов, когда отставной генерал-поручик Федор Матвеевич Шестаков купил на этом месте несколько владений с деревянными постройками, объединил их и решил построить на получившемся участке каменный дом. Считается, что Шестаков заказал проект дома Матвею Казакову, об этом сообщает и табличка проекта «Узнай Москву» на фасаде здания. Однако никаких документальных подтверждений авторства Казакова не сохранились.

     Тем не менее на участке был построен классический особняк, фасад которого разделен четкими вертикальными линиями (нишами и ионическим пилястровым портиком) и украшен изящной лепниной. В нишах над окнами второго этажа размещены крупные орнаментальные композиции, а над окнами портика — головки в рамах в форме ромбов и розетки по углам ниш.

 

 

      Вскоре после завершения строительства главного дома Шестаков скончался, а особняк наследовал его родственник — провиантмейстер Василий Дмитриевич Лобков. При Лобкове рядом с главным домом началось строительство флигеля с узким фасадом в три окна, выходящим в переулок.

       В 1795 году Василий Дмитриевич Лобков умирает, а владелицей дома становится его вдова Анна Ивановна. При ней была достроена вся усадьба, включая флигель и все подсобные строения.

      Объем главного здания был увеличен за счет соединения главного дома с флигелем: в здании обустроили новый удобный сводчатый вход, за которым на первом этаже появились помещения для вестибюля и гардеробной для гостей, а на втором этаже – дополнительное помещение парадной анфилады с полуциркульными окнами. Снаружи эту часть здания украсили две ионические колонны и ложные балконы. В задней северной стороне двора был выстроен корпус конюшни и каретного сарая, а у западной боковой границы – кухня. Полностью строительство завершилось в 1805 году.

      В 1803 году Анна Ивановна родила внебрачного сына, которого нарекли Сергеем. По какой причине его отец, Александр Николаевич Соймонов, не женился на Анне Ивановне не понятно. Была большая любовь, о которой позднее Сергей писал, что он «сын любви», Александр Николаевич был холост, а Анна Ивановна уже несколько лет была вдовой. Но факт остается фактом. От отца Сергей унаследовал только отчество. А фамилию, как это было достаточно часто в таких случаях, мальчику купили: за определенную сумму он был приписан вымершему польскому шляхетскому роду Соболевских.

        До 15 лет Сережа жил с матерью в доме в Козицком переулке, а позднее был отправлен в Петербург на учебу в Благородном пансионе. В Петербурге Соболевский познакомился со Львом Пушкиным, а через него — с Александром Сергеевичем и другими лицеистами. С Александром Сергеевичем Соболевский дружил до последних дней поэта.

        Сергей Александрович номинально служил в архиве Коллегии иностранных дел, а фактически занимался литературой, писал едкие и остроумные эпиграммы, водил знакомство с известными литераторами, собирал книги по истории книгопечатания и путешествиях, составил каталоги нескольких общественных и частных библиотек Москвы, написал ряд статей по древним книгам и рукописям.

        Но вернемся к матушке Соболевского. В 1820 году Анна Ивановна продаёт усадьбу генерал-лейтенанту князю Борису Андреевичу Голицыну. Думаю, что Голицын был очень доволен покупкой, т.к. усадьба Лобковой совсем не пострадала от пожара 1812 года. При Голицыне Г-образный выступ соединенного с домом бокового флигеля был удлинен каменным двухэтажным корпусом, объединив таким образом флигель с каретным сараем и конюшней, построенными при Лобковой. Конюшню и каретный сарай перестраивают под жилые помещения, а над ними возводят мезонин. Голицын приспосабливает особняк под сдачу квартир в наем. В одной из квартир остается жить бывшая владелица особняка Анна Ивановна Лобкова.

       После смерти Голицына дом в Козицком переулке еще несколько лет числился за ним, а квартиру здесь до самой смерти в 1827 году продолжала занимать А. И. Лобкова. В 1833 году владение, фактически ставшее к тому времени доходным домом, купила вдова действительного статского советника Павла Ивановича Глебова, Варвара Александровна. Новая хозяйка в купленном доме никогда не жила. Для нее это приобретение было коммерческим предприятием: квартиры в доме, флигеле и пристройке сдавались в наем и приносили хозяйке стабильный доход.

        После смерти Глебовой по завещанию владение в Козицком переулке переходит к ее племяннице Прасковье Николаевне Лопыревской, которая через несколько лет продает его своему мужу архитектору Михаилу Осиповичу Лопыревскому. Лопыревский много лет работал в Кремле (в свое время архитектурное образование он получил в школе Экспедиции Кремлевского строения), построил несколько доходных домов и общественных зданий в Москве. О собственном деревянном доме Лопыревского в Калошином переулке  можно прочитать здесь http://www.peshkompomoskve.ru/moskva_derevyannaya-2/ . В 1862 году новый владелец надстраивает второй этаж над корпусом конюшни и каретного сарая вместо мансарды, завершая сплошную двухэтажную обстройку усадебного двора. Через пару лет для увеличения доходности дома флигель и пристройка надстраиваются третьим этажом.

       Среди снимавших в этом доме квартиры следует отметить певицу и великосветскую знакомую А. С. Пушкина Екатерину Петровну Риччи, урожденную Лунину, актера-трагика Ивана Васильевича Самарина, историка Василия Осиповича Ключевского, который снимал небольшую квартирку в доме во время учебы в Московском императорском университете.

       В 1894 году наследники Лопыревского продали усадьбу в казну, в главном доме разместилась городская типография, а во флигеле и других постройках – жилье для типографских рабочих и курьеров.

        В начале 1920-ых годов здания усадьбы были заняты студенческим общежитием Московского правового института имени П. И. Стучки, позднее в них разместились коммуналки. С 1964 года в главном доме разместился Институт истории искусств Академии наук СССР (с 1977 года – Всесоюзный научно-исследовательский институт Министерства культуры СССР, с 1992 года – Государственный институт искусствознания).

       В начале 1980-ых годов были снесены северный и восточный служебные корпуса усадьбы, те самые, на месте которых в усадьбе Лобковой были каретный сарай, конюшня и кухонный корпус. Фактически от усадьбы остались только главный дом и достроенный западный флигель.

      Несколько лет назад особняк и парадные интерьеры были отреставрированы под руководством архитектора А. В. Оха, по крайней мере в об этом говорится в книге Сергея Романюка «Переулки старой Москвы» 2013 года издания. Ремонтные работы на первом этаже продолжались еще в 2019 году.

         А теперь зайдем в ГИИ и полюбуемся парадными интерьерами усадьбы Лобковой.

     Вход со стороны Козицкого переулка в 2019 году, когда я побывала на экскурсии в особняке, был закрыт из-за ремонта.

       На первом этаже примечательны, пожалуй, только сводчатые потолки. Светильники и люстры, кстати, в большинстве своем старинные и изготовлены в 19 веке.

        Мраморная лестница ведет на второй этаж.

   

       Именно на втором этаже обычно в особняках располагалась анфилада парадных комнат. Особняк Лобковой в этом плане не исключение – парадная анфилада протянулась вдоль всего главного дома, а окна парадных комнат выходят в Козицкий переулок.

        Парадная анфилада начинается небольшим аванзалом, в котором гости могли привести себя в порядок, а слуги оставались ждать своих хозяев. Из аванзала два прохода вели в зеленый зал или диванную. Между ними была расположена печь, которая отапливала диванную. При реставрации печь не стали восстанавливать. Мебель и другие предметы интерьера в этом помещении, как, впрочем, и в других парадных залах, в основном старинные, многие предметы попали в ГИИ из запасников Эрмитажа. Например, эти часы.

 

      Зеленый зал или диванная занимает центральное место в парадной анфиладе. Это помещение было многофункциональным: это была и диванная для приема гостей, и картинная галерея, чему способствовали гладкие стены, и по-видимому, бальная зала, о чем говорит площадка для оркестра с изящной балюстрадой под потолком помещения.

 

       Композиционно зал как бы разделен на три части: на одной стене два входа, обрамленные лепными порталами, и камин, также оформленный лепниной, который после реставрации особняка заменил изразцовую печь, на противоположной стене – три окна.

 

        Великолепный лепной карниз отделяет стены от потолка. Потолочный плафон также обрамлен лепниной, элементы которой перекликаются с лепниной карниза. Эти элементы декора восстановлены полностью такими, какими они были при Лобковой.

       В центре плафона – лепная розетка для люстры. Люстра и бра, как и другие светильники в доме, изготовлены в 19 веке.

   

     Сейчас зеленый зал используется для проведения различных мероприятий, организуемых ГИИ. Отдавая дань прошлому предназначению зала, здесь устраивают выставки произведений искусства, например, вот таких:

   

 

         Я не могу точно определить жанр этих произведений, вероятнее всего это инсталляции.  Для особо любопытных привожу имена авторов и названия работ:

Дарья Коновалова-Инфанте «Тет-а-тет»

Платон Инфанте «Звено»

Кирилл Александров «Куб в кубе»

Владимир Наседкин «Закрытые пространства».

        От современного искусства вернемся в 19 век: из зеленого зала, который, как сказано ранее, является центром анфилады, пройдем направо в ту ее часть, которая имела публичное предназначение: здесь принимали гостей, устраивали торжественные приемы, балы, концерты…

        Следующий белый зал декорирован очень нарядно и в то же время изящно. Он был местом проведения различных торжеств и концертов, поэтому его называют еще и музыкальным салоном. Основа композиции оформления зала – чередование окон уличного фасада и простенков. Такое чередование повторяется на всех стенах: затянутые тканью простенки и имитация окон из зеркал. Тканевые простенки носят не только декоративную функцию, но и служат для лучшей акустики в помещении.

 

 

       И конечно же зал украшает великолепная лепнина: карниз, обрамление потолочного плафона, розетка для люстры, панно над окнами и дверями. Как и в зеленом зале лепнина бережно отреставрирована и предстает перед нами в том виде, в каком она была в начале 19 века. Зеркала и ткань простенков современные, но они в целом также достоверно воспроизводят интерьер 19 века.

 

   

       Следующее помещение парадной анфилады – мраморная гостиная. Основной материал в отделке интерьера – мрамор, но не настоящий, а искусственный. Такой материал имел достаточно широкое применение 19 веке. Его готовили из крошки и кусочков натурального мрамора (а иногда и других материалов), смешивая эти кусочки со связующим раствором, проще говоря – цементом. Часто в эту смесь добавляли красители. В результате получался красивый материал, прочный и легкий в обработке. Интересующихся способами получения такого материала отсылаю к книге Н Синельникова «Искусственный мрамор. Приготовление его и других искусственных камней, а также починка, полировка и отделка мрамора» 1915 года издания.

       Отделка мраморной гостиной сохранилась практически полностью, а утраченные элементы были бережно восстановлены в процессе реставрации. Гостиная разделена колоннами на две части: прямоугольная — вдоль окон фасада и овальная альковная — вдоль задней стены.

 

         Прямоугольная часть комнаты отделана серым мрамором и богата лепными элементами декора. Здесь мы снова видим великолепный карниз, обрамление потолочного плафона, розетку для люстры.

 

 

         Верхнюю часть стен украшают лепные панно в рамах из бежевого мрамора на античную тематику: амуры, музы, грации.

   

   

   

        Арка, ведущая в овальную часть гостиной, также оформлена лепниной.

     А оформление овальной части гостиной выполнено в другой технике – техники росписи гризайль. Гризайль создает впечатление объемной лепнины, хотя на самом деле это плоский рисунок. Тематика росписи – времена года.

 

   

       Гризайль потолочного плафона создает иллюзию высокого купола.

      Ниши, облицованные бежевым мрамором, «купол» потолка, гризайльная роспись, колонны и арочный вход – все это создает впечатление, что посетитель находится не в доме в центре большого города, в беседке загородной усадьбы. Так и представляешь себе изящных дам, пьющих в такой беседке чай из фарфоровых чашек. На самом деле в мраморной гостиной гости отдыхали во время балов, играли в карты и, наверняка, пили чай или шампанское.

        Мраморная гостиная расположена в той части здания, где главный усадебный дом был соединен с флигелем. Дверь из гостиной ведет во флигель.

 

          А в самой гостиной можно оценить размер ложных балконов.

         Левая от зеленого зала сторона парадной анфилады при Лобковой носила, если можно так сказать, более интимный характер. Здесь располагались личные покои хозяйки. И сейчас предназначение помещений анфилады различное. Залы правой стороны используются для проведения в ГИИ различных общественных мероприятий, а в залах левой стороны находятся рабочие места сотрудников института с письменными столами и компьютерами.

         Слева от зеленого зала находится голубая гостиная. Так называют ее сейчас. Во времена Лобковой это был кабинет или личная гостиная хозяйки. И цвет ее был вовсе не голубым. Во время реставрации был раскрыт кусочек стены с росписью в розовых тонах. Полностью восстановить росписи стен не представлялось возможным: они были уничтожены многослойными покрытиями из краски и штукатурки, а эскизы этих росписей не сохранились. Так что во время реставрации розовый кабинет превратился в голубую гостиную.

     А вот лепнину потолочных плафонов и верхней части стен восстановили и отреставрировали. Помещение разделено на две части потолочной аркой, которая покрыта изящной узором в виде виноградных лоз.

        Плафоны обеих частей гостиной также обрамлены лепными узорами. В углах потолочной и настенных арок размещены изображения голов с крылышками. Принято считать, что здесь изображены маски Медузы Горгоны, защищающие хозяйку дома и устрашающие ее недругов, хотя в моем представлении Медуза должна выглядеть несколько иначе. Примечательно, что маски в виде женских головок расположены и на фасаде здания как раз рядом с окнами голубой гостиной.

 

        Сохранились две угловые скошенные печи, топившиеся из коридора. Похожая печь была и в зеленом зале, о чем я писала выше.

 

      Кстати, на одном из столов я заметила книгу, знакомство с которой будет полезным для тех, кто захочет узнать об особняке Лобковой подробнее. Написана книга сотрудниками ГИИ.

 

      Все рассмотренные ранее комнаты парадной анфилады были в три окна, а в голубой гостиной их всего два. Третье окно находится в соседней комнате. Дело в том, что здесь стандартное помещение разделено стеной на два: голубую гостиную и будуар.

      Будуар представляет собой купольный балдахин, состоящий из четырех легких украшенных лепниной арок, одна из которых пространственная, а три другие — прислоненные к стенам. Арки опираются на гермы, увенчанные женскими бюстами. Цветовое решение помещения выдержано в пастельных тонах: розоватые стены, зеленовато-серый плафон, нежно-голубые откосы окна и вставки на дверях, молочного оттенка гермы. И как везде в доме – великолепная лепнина плафона и арок.

 

   

      Следующее помещение – парадная спальня. Эта единственная трехчастная комната в парадной анфиладе. Центральный кубический объем отделен от двух других небольших объемов круглыми коринфскими колоннами и квадратными пилястрами из искусственного мрамора.

 

 

     Потолок боковых объемов комнаты представляет собой яркие расписные арки, обрамленные лепниной.

   

      В углах арок – лепные медальоны с античными героями. Каждая часть комнаты освещалась отдельной люстрой.

   

        В комнате сохранилась печь. Здесь же можно увидеть мебель 19 века, подаренную ГИИ Эрмитажем и акварель 19 века, на которой изображен особняк Лобковой.

 

   

 

      В парадной анфиладе есть еще один отреставрированный зал, который сейчас занимает институтская библиотека. Предназначение этого самого просторного зала доподлинно неизвестно. Но лепная отделка потолка и разделение зала на две неравные части позволяет предположить, что это помещение было домашним театром. Во время реставрации обе части зала были специально подчеркнуты разным цветом: зона сцены окрашена в светлый охристый цвет, а зона зрительного зала – в голубой.

      Разное предназначение частей зала обыграно и в прокрасах лепнины: в зоне сцены — это красный цвет, в зоне зрительного зала – синий.

 

       В последнее время в особняке Лобковой изредка проводятся экскурсии. Вам очень повезет, если экскурсию будет проводить научный сотрудник отдела «Свод памятников» Государственного института искусствознания Галина Павловна Твердовская: вас ждет подробный интересный рассказ о об истории дома и его обитателях.

         В конце не могу не написать о проблемах Государственного института искусствоведения. Созданный более 75 лет назад Игорем Эммануиловичем Грабарем институт является ведущим учреждением в стране по изучению отечественного и зарубежного искусства, кузницей научных кадров в области искусствознания. Но в последние годы со стороны Министерства культуры ГИИ неоднократно предъявляются претензии в неэффективности его работы. Институт находится под постоянной угрозой расформирования. И это несмотря на научные отчеты, в которых приводятся списки монографий и статей в научных журналах, написанных на основе фундаментальных исследований. С ними можно познакомиться на официальном сайте института http://sias.ru/institute/home/. Такие работы требуют длительного изучения предмета исследования в архивах и не могут быть написаны, как материалы моего сайта, за неделю. Остается только надеяться на понимание чиновников из министерства того, что эффективность измеряется не только количеством монографий, но и глубиной и достоверностью исследований. Неплохо было бы, чтобы чиновники Министерства культуры были не просто менеджерами (говоря по-русски, управленцами), а и специалистами в различных областях культуры.

28.02.2021

 

Поделиться в соц. сетях

0

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *